Коненков и архаика

В экспозиции Нижегородского государственного художественного музея есть замечательная работа – «Кора» Сергея Тимофеевича Коненкова. Это произведение, всецело пронизанное греческой архаикой – от материала и места создания до названия.

В 1912 году Коненков совершил путешествие по Греции и Египту. Компания была творческая – музыкант Анатолий Францевич Микули, скульптор и журналист Иван Федорович Рахманов и художник Василий Иванович Денисов. Поездка стала для Коненкова бесценным опытом и возможностью соприкоснуться с подлинной древностью.

Разумеется, он и до этого был хорошо знаком с античным искусством – по слепкам в училище, книжным иллюстрациям, по памятникам, увиденным в европейских собраниях во время путешествия в 1896 году. При этом он выступал против поверхностного, «академического» копирования антиков: «в системе преподавания, которая принуждала учеников следовать за профессорским пониманием античных образцов, было много лжи и фальши, прикрытой внешним пристрастием к античности. Маститые академисты охраняли не дух античности, а только ее “букву”» [1]. Обращение к античности было для него важно и с точки зрения самоопределения как скульптора, мастера: «Я стремился придать своим работам и внешний вид древнегреческих статуй, чтобы можно было мысленно поставить их в продолжение ряда известных и малоизвестных созданий ваятелей Родоса и Афин, Микен и Крита,» напишет он позже в воспоминаниях [2].

Оказавшись на местах, Коненков и товарищи, наконец, смогли соотнести свои представления с реальностью:

Особым событием стало посещение каменоломен горы Пентеликон – месторождения знаменитого пентелийского мрамора, излюбленного материала древних скульпторов и архитекторов. Здесь Коненков и Рахманов отобрали «несколько крупных блоков и взяли вдобавок груду мраморных обломков с самородками. Эти обломки были необычно привлекательными как по форме, так и по своей оригинальной структуре. Они были усеяны друзами и крупными кристаллами» [4]. Примечательно, что Коненкова привлекает не только «классицизирующая» белоснежность, но и разнообразие фактур, кристаллические вкрапления, словом – все, что зарождается в недрах земли.

Он взялся за работу, находясь еще в Греции. И вскоре, «из беломраморных кусков Пентеликона будто сами собой явились на свет “Эос” и две “Коры”» [5]. Упомянутые работы известны – вторая «Кора» находится в собрании Русского музея, а «Эос» – в Третьяковской галерее. В них всех ощущается вдохновленность греческой архаикой, эксперименты с фактурой и цветом, стремление показать не только результат, но и процесс рождения образа.

Нижегородская «Кора», как и другие произведения этого цикла, представляет собой квинтэссенцию впечатлений Коненкова. Это намеренно созданный «целостный фрагмент», демонстрирующий в одном компактном объеме потенциал мрамора, разные фактуры. Образ явно отсылает к архаическим статуям. Черты девушки трактованы обобщенно, без мелкой детализации. На ее лице играет «архаическая улыбка».

Особая деталь – глаза, инкрустированные синими вставками. Активная полихромия была характерна для греческой архаики. Однако краски и каменные или металлические вставки не выдерживали испытание времен. Коненков, во время пребывания в Афинах, видел пустующие глазницы «Коры Антенора», «Мальчика Крития» или «Мосхофора». Он видел и призрачные следы от раскраски.

В своей работе Коненков восстанавливает утраченную инкрустацию глаз. В шероховатую фактуру волос втирает охру, а в уголке рта оставляет небольшой красный мазок – то есть намеренно эстетизирует потертость красочного слоя. Он предлагает не «научную реконструкцию», но размышление о природе времени – современную скульптуру, отсылающую к античному образу, и свое собственное видение древности.