Систематические раскопки в Эзанах начались в 1926 году — здесь работала миссия Немецкого археологического института. С 1970 года, после страшного землетрясения в провинции Кютахья и обрушения многих построек, под которыми обнаружились античные руины, работы ведутся силами Университета Памуккале (в настоящее время под руководством профессора Гёкхана Джошкуна). Все монументальные постройки, общественные здания и сама городская инфраструктура возникли здесь в имперский период, в основном во II – III веках н. э.

Мы начали с попытки осмотреть один из самых интересных зрелищных комплексов не только города, но и всей римской Малой Азии — так называемого театра-стадиона. Это действительно «два в одном» — театр и стадион буквально примыкают друг к другу. А разделяющим (и одновременно объединяющим) их элементом стала скена — театральное здание, чей фасад служил монументальной декорацией для постановок. Такая комбинация необычна и остается уникальной для Анатолии (если не для всей империи). К сожалению, нам не удалось осмотреть комплекс как следует из-за активных работ по расчистке трибун стадиона, которые велись в это время. Мы лишь мельком заглянули внутрь и рассмотрели зрительские места театрона, смятые землетрясением, наружные арочные субструкции стадиона и неплохо сохранившуюся скену.

Композитные капители внутренних опор храма в Эзанах смотрятся особенно элегантно за счет изысканного флорального декора, оплетающего их «корзины». Вообще, в этом храме столько красивых деталей, от которых трудно оторваться: элегантный фриз с меандром на внешних стенах, базы колонн, профили карнизов, цепочки бусинок на архитраве... Благодаря тому что некоторые фрагменты по-прежнему лежат на земле, мы смогли разглядеть их с близкого расстояния. Среди фрагментов есть и очень крупные, например, флоральные акротерии, когда-то венчавшие кровлю. Один из них хорошо сохранился — это каменный «куст» аканфа, из которого вырастает протома божества. Какого именно — сказать трудно, есть мнение, что это Кибела, фригийская богиня, почитавшаяся издавна в этих краях и, возможно, делившая культ с Зевсом в главном храме города. С ее почитанием некоторые исследователи связывают еще одну необычную черту храма — под основным помещением (целлой) имеется большая подземная зала, перекрытая сводом, своего рода крипта. Либо она служила для хранения богатых подношений и культовой утвари, либо действительно здесь почитали Кибелу — древнее божество эзанитов.

Храм стоял на вымощенном мрамором плато в центре двора-теменоса, окруженного со всех сторон портиками. С восточной стороны к этому двору примыкала обширная площадь агоры (торгового и административного центра), также окруженная колоннадой. Агора и теменос Зевса соединялись сквозным проходом через монументальный пропилон (ворота), находившийся на одной оси с храмом. Сейчас видны только субструкции, некогда поддерживавшие широкую мраморную лестницу, с помощью которой можно было подняться на площадку храма, распложенную уровнем выше. Сохранились также нижние три ступени, а всего их было порядка тридцати.

Еще один важнейший городской узел — мацеллум (рыбный и мясной рынок) и проходящая рядом колонная улица. Мацеллум тоже представлял собой квадратный двор с лавками по периметру и круглым сооружением (толосом) в центре. Сохранились фундаменты и нижняя цокольная часть толоса, на которой различимы надписи на латыни и греческом – фрагменты знаменитого ценового эдикта императора Диоклетиана (лат. Edictum Diocletiani), изданного в 301 году и направленного на борьбу со спекуляцией и инфляцией. В надписях были зафиксированы цены всех товаров, продававшихся на имперских рынках.

Рядом с мацеллумом проходила колонная улица, длиной порядка 450 метров, сейчас частично восстановленная. Эта улица — любопытный пример использования сполий (вторичного материала) уже в античности. Она была сооружена достаточно поздно, около 400 года. При строительстве ее портиков использовали колонны и другие ордерные элементы, взятые из храма Артемиды времен Клавдия (41–54 гг.), разрушенного землетрясением или намеренно разобранного. Очень красивы ионические капители I века и особенно флоральный фриз с бегущей лозой и аканфом над элегантным архитравом. Вмонтированная в мощение улицы плита с изображением оленя (священного животного Артемиды), как считают, могла принадлежать фронтону храма. Все как будто говорит о пренебрежении к языческим культам и храмам, которые теперь, на заре христианской эры, становятся лишь источником строительного материала.

Площадь агоры и мацеллум распложены на двух берегах живописной реки, известной в древности как Пенкалас. Перед отъездом мы стояли на одном из римских мостов, перекинутых через ее почти пересохшее русло. Даже теперь ее берега, по которым виднеются дома местных фермеров, являют собой живописное зрелище. Можно представить, какими были когда-то Эзаны, превратившиеся из скромного «сельскохозяйственного» поселения в образчик имперского города-ансамбля с великолепным храмом на высоком плато, колонными площадями и улицами, мощеными набережными, мостами и конечно рекой, протекавшей через город.