RANDOM STUDIES
Cлучайные находки и возникшие так же случайно соображения
Девушки у фонтана: о двух гидриях Берлинского мастера
Девушки у фонтана: о двух гидриях Берлинского мастера
Из пасти льва
струя не журчит и не слышно рыка.
Гиацинты цветут. Ни свистка, ни крика.
Никаких голосов.
И. Бродский
Сцены, встречающиеся в древнегреческой вазописи, принято делить на два типа: мифологические или эпические — с изображением богов, героев и их подвигов — и сцены повседневной жизни, условно называющиеся жанровыми.
Жанровыми в привычном нам смысле слова они, конечно, не были. Как правило, целью вазописца было не отразить конкретную частную ситуацию из повседневной жизни, но создать некий «архетипический» образ того или иного события через набор узнаваемых зрителем визуальных подсказок. Так, существовал определенный набор иконографических атрибутов для изображения свадьбы, симпосия, сцен в палестре («спортивном зале») и др. Для того, чтобы показать, что действие происходит внутри дома, на абстрактный черный фон, как на стену, «вешались» лекифы, алебастроны и другая домашняя утварь. Подобные опознавательные детали служили маркерами, помогающими зрителю распознать сюжет, а также указывали на ритуальную, универсальную, природу изображенных сцен.
Однако нередки случаи, когда мастера, усложняя стандартную, узнаваемую иконографию, привносили в нее личные наблюдения, как бы оживляя изображения. Один из подобных мотивов, где изобретательно переплетались ритуальная и жанровая составляющие — женщины у фонтана, наполняющие сосуды водой. Ранние изображения этого сюжета встречаются еще на чернофигурных вазах, причем каждый вазописец интерпретирует его по-своему. Так, в росписи гидрии i Мастера Приама женские фигуры трактованы необычайно живо, несмотря на симметричность и ритмическую выверенность общей композиции.
Чернофигурная гидрия
Мастер Приама
Аттика. Ок. 520 г. до н.э.
Бостонский музей и галерея изящных искусств
Это процессия (вернее две разнонаправленные процессии) юных дев которые захвачены общим почти танцевальным движением. При очевидном формальном сходстве, другое произведение с тем же сюжетом — лекиф из Рицоны — производит противоположное впечатление: здесь силуэты женщин с гидриями на головах кажутся скорее величественными «кариатидами».
Чернофигурный лекиф из Рицоны
Аттика, 510-500 гг. до н.э.
Особенно любопытной нам показалась трактовка «сцены у фонтана» на двух краснофигурных гидриях, атрибутируемых одному анонимному вазописцу, известному как Берлинский Мастер. На обеих представлены девы, набирающие воду, на обеих есть мотив льющейся через край сосуда воды — однако по смыслу и звучанию они едва ли не противоположны друг другу.
Краснофигурная гидрия
Берлинский Мастер
Аттика, 490 гг. до н.э.
Национальный археологический музей в Мадриде
На первой гидрии изображены две девушки: одна из них стоит возле фонтана и ждет, пока наполнится ее гидрия, вторая удаляется, неся на голове наполненный водой сосуд. Они обращаются друг к другу и активно жестикулируют: судя по всему, их диалог настолько захватывающий, что они не замечают ни веса тяжелой вазы, ни того, что вторая гидрия уже давно наполнена и теперь вода буквально хлещет через край горлышка (эта деталь особенно заметна, поскольку вазописец маркировал воду пурпурной краской). Наверху, на плечиках сосуда, помещена фигурка Эрота, который отсылает зрителя к свадебной теме: видимо, девушки — молодые невесты i. Благодаря мягкому юмору, «формальная» по характеру сцена обретает более яркие жанровые или, напротив, театральные интонации (такие сплетничающие, увлеченные разговором героини появляются, например, в комедиях Аристофана).
Гидрия —
Гидрия (от др. греч. ὑδωρ — вода) и, как нетрудно догадаться, использовались для хранения воды. Помимо сугубо практического назначения, гидрии фигурировали еще и в ритуальном контексте: перед свадьбой невеста набирала из фонтана воду (часто именно в гидрию) и совершала ритуальное омовение.
Mitchell A.G. Humour in Greek vase-painting // Revue Archéologique, 2004. P. 3-32.
Plaut. Bacch. 953–954
Вторая гидрия находится в коллекции Государственного Эрмитажа; на ней представлена встреча Ахилла и Поликсены опять же у фонтана. На сей раз следует оговориться, что перед нами эпический сюжет.
Краснофигурная гидрия-кальпида
Берлинский мастер
Аттика, 500 гг. до н.э.
Государственный Эрмитаж
Герой прячется за фонтаном, из которого Поликсена набирает воду. Для девушки он остается невидимым и цель его присутствия здесь вовсе не встреча с царевной: он поджидает ее брата, царского сына Троила, чтобы убить (причины этого убийства античные авторы i объясняют по-разному, вероятно это было обязательное условие для взятия Трои ). Однако, тут надо вспомнить, что между Ахиллом и Поликсеной тоже существует связь. Вероятно, водная тема в этом сюжете имеет символическое звучание – на могилах незамужних девушек часто ставились гидрии или лутрофоры (сосуды для воды). Это красиво рифмуется с дальнейшей судьбой Поликсены, принесенной в жертву на могиле Ахилла – его «невесты за гробом». Однако Берлинский мастер показывает нам предысторию трагического сюжета (даже двух) и мастерски передает ощущение тревожного напряжения. Кажется, что Поликсена вот-вот заметит Ахилла и хрупкое равновесие будет нарушено. Вода, стекающая по стенкам сосуда, здесь производит впечатление почти кинематографичного приема, так же, как и прием «саспенса», присутствия невидимой для девушки угрозы – мы будто бы слышим фантомные звуки плеска воды в застывшем безвременье.
Mitchell A.G. Humour in Greek vase-painting // Revue Archéologique, 2004. P. 3-32.
RANDOM STUDIES
Все статьи: