Искусство античного Средиземноморья
За «Химерой» стоит семинар «Искусство античного Средиземноморья», который мы проводим в МГУ с 2014 года. Это наша научная лаборатория, а иногда в прямом смысле кухня.
26 ОКТЯБРЯ 2022 г.
III.
Общественные функции искусства
На третьем занятии рассматривались изобразительные программы памятников на территории римских провинций, имевших особое значение в пространстве города и его социальной жизни.
Первый доклад Екатерины Михайловой был посвящен мавзолею в Глануме – городе на территории заальпийской Галлии (современный Прованс). Согласно надписи, монумент возвели представители местной элиты – Секст, Луций и Марк Юлии, в честь недавно почивших родственников (возможно, отца и деда). На момент создания памятника регион лишь недавно вошел в состав римского государства, что отразилось на содержании декоративной программы монумента и заключенных в ней «посланий». Мавзолей имеет трёхъярусную структуру – высокий цоколь, «тетрапилон», внутри которого возможно стояли урны с прахом, и ордерную ротонду на вершине. Подобные мавзолеи хорошо известны на территории Галлии, как Трансальпийской (французской), так и Цизальпийской (итальянской), однако столь богатого рельефного декора нет ни в одном из них. Удивляют сложность и качество исполнения этих скульптур, созданных в то время, когда традиции римского исторического рельефа лишь зарождались.
Мавзолей в Глануме
40–20 гг. до н.э.
С «парадной», северной стороны представлена сцена битвы. Эта многофигурная, многоплановая композиция содержит явную отсылку к амазономахии: в центре изображен воин, стаскивающий женщину с коня. Есть однако основания полагать, что представленная сцена соотносится с реальной битвой, в которой могли принимать участие умершие предки заказчиков. Вероятно, речь идёт о битве при Зеле между войсками Юлия Цезаря и Фарнака II во время Понтийской войны 48 – 47 гг. до н.э. (та самая, которую Цезарь описал в трех словах: veni, vidi, vici). Если это так, то мотив амазономахии здесь вполне уместен. Он появляется как способ героизировать историческое событие, уподобив обычную битву легендарной амазономахии, и «уточнить» его локацию – амазонки жили на реке Фермодонт в Малой Азии, в районе Амасьи, где и состоялась битва при Зеле.
Рельеф мавзолея в Глануме
В других рельефах мавзолея обнаружились примеры заимствования традиционных греческих иконографий (войны и охоты), сочетающихся со скрупулезной точностью в изображении деталей, в частности доспехов и оружия, впоследствии характерной для римского исторического рельефа.
В ходе дискуссии обсуждалось, на первый взгляд, неожиданное появление театральных и сценографических мотивов в погребальном контексте. Участники обратили внимание на присутствие театральных масок в декорации мавзолеев Прованса и на тот факт, что именно в этот период искусство драмы проникает в римскую жизнь и публичную сферу, а эпические и героические темы получают новое прочтение на римской сцене.
В ходе дискуссии обсуждалось, на первый взгляд, неожиданное появление театральных и сценографических мотивов в погребальном контексте. Участники обратили внимание на присутствие театральных масок в декорации мавзолеев Прованса и на тот факт, что именно в этот период искусство драмы проникает в римскую жизнь и публичную сферу, а эпические и героические темы получают новое прочтение на римской сцене.
Рельеф мавзолея в Глануме
Искусству театра и зрелищ и их отражению в каменной декорации – своего рода «афишам в камне» - был посвящен второй доклад Арины Корзун. Высеченные в камне изображения, конечно, не были анонсами или афишами в современном понимании. Но, связанные с пространствами зрелищ, они фиксировали и отражали те временные действа, которые в них происходили. Доклад был построен вокруг ключевого памятника – рельефной плиты, предположительно IV века, хранящейся в Национальном археологическом музее Софии, найденной в районе амфитеатра Сердики.
Рельефная плита из района амфитеатра Сердики
Национальный археологический музей Софии.
Интерпретация многих представленных в ней сцен вызывает вопросы. Например, появление неких персонажей с головами обезьян. Письменные свидетельства позволяют предполагать, что, по крайней мере, часть изображенных – это актеры в звериных масках. Поскольку одна из «обезьян» держит в руке трезубец – атрибут гладиатора - можно расценивать это изображение как политическую издевку, сатиру на гладиаторские поединки. Константин Великий впервые предпринимает попытку их запрета 325 -326 гг. Впрочем другие кровавые сюжеты, например, стравливание животных или venatio («охота», бой гладиаторов-бестиариев с животными), популярные в позднеантичный период, также представлены на «афише».
Анализ этих сцен, их сравнение с современными или более поздними аналогиями позволили проследить еще несколько параллелей между социальными процессами, театральными обычаями и их отображением в искусстве II-IV веков. Были также отмечены отсылки к культуре зрелищ в постоянной декорации римских театров.
Участники семинара обсудили вопрос о сценической «реальности» в римской культуре, о стирании границ между реальным и изображенным, о своеобразном удвоении и преломлении сценического действа в каменной декорации, которая представляет своего рода «игру в игре» - продолжение и дополнение театрализованного зрелища.
Участники семинара обсудили вопрос о сценической «реальности» в римской культуре, о стирании границ между реальным и изображенным, о своеобразном удвоении и преломлении сценического действа в каменной декорации, которая представляет своего рода «игру в игре» - продолжение и дополнение театрализованного зрелища.