Монументальная живопись и сакральная среда. Погребальные традиции Македонии на Западе и Востоке

Погребальное искусство этого времени чутко отразило новые тенденции, особенно ощутимые в аристократической среде. Мы проследили сходство художественных приемов для абсолютно разных территорий. Объяснить его можно разными причинами, в том числе активной миграцией элит, стремившихся закрепиться на новых территориях. Определяющим в данном случае была ориентация на искусство Македонии.

В первом докладе Анны Светушкиной рассматривалась Гробница I некрополя Мустафа Паша в Александрии. В ее архитектуре и декорации, помимо египетских черт (например, традиционных сфинксов, фланкирующих вход), отчетливо видны и греко-македонские: накладной ордер, живописный фриз на фасаде. План гробницы с псевдоперистилем тоже вполне в русле тенденций эллинистической архитектуры, но возможно отражает и влияние более ранних египетских практик. Основная часть доклада была посвящена живописному фризу с фигурами трёх всадников, облачённых в македонские одежды, и двух женщин, совершающих обряд возлияния у алтаря. Подробно рассматривались истоки иконографии всадников. Докладчица выделила две линии – условно «патриотическую», восходящую к образу всадника (воина или охотника) в греческом и македонском искусстве. И «мистическую» - связанную с феноменом культа всадника-героя, получившего распространение на территории Македонии, Фракии, Малой Азии. Обсуждалась возможность отражения во фризе (в символической форме) некого ритуала, который мог в действительности совершаться в пространстве церемониального двора.

В ходе дискуссии было предложено соотнести план гробницы с египетскими погребальными комплексами Позднего царства, обратить внимание на композиционную структуру фриза (акцент на центральной фигуре), а также принять во внимание некоторые иконографические параллели с росписями фракийских гробниц.

Второй доклад Надежды Налимовой был посвящен Гробнице С так называемого гипогея Кристаллини в Неаполе. Гробница необычной планировки, состоящая из двух камер – верхней, выходившей фасадом на улицу, и нижней погребальной – имеет множество «македонских» черт. В верхней камере – это монументальный ордерный фасад, растительный фриз с изображением грифонов и «прорастающих» мужских и женских головок (мотив также широко известный в апулийской вазописи).

В нижней – имитация сводчатого перекрытия, оформление камеры как пиршественного павильона, украшенного гирляндами, с саркофагами в форме клине. Правда, в отличие от македонских аналогов, все гробницы гипогея Кристаллии скальные. Они не выстроены, но высечены в мягком туфе. Допускается, что балканские черты могли быть принесены македонской и эпирской элитой, проникшей на италийские территории с походом Александра Молосса.

Особое внимание привлекли терракотовые муляжные фрукты, размещенные на карнизе нижней камеры, и живописные имитации подобных подношений в других гробницах Неаполя. Эти «натюрморты» неожиданно напомнили более поздние росписи II стиля аристократических домов Кампании. Были выдвинуты предположения о характере поминального ритуала, проводившегося в гробнице, о его мемориальном компоненте. В процессе дискуссии наметились дальнейшие пути развития темы, в частности соотнесение разных элементов декора с живописными памятниками Кампании и поиск архитектурных аналогий в планировке некромантейонов.